Яблоко становится оком
Сергей Митрохин удивительно похож на Григория Явлинского не
только лицом, но, главное, голосом и интонациями. Клянусь, я это не сейчас
придумал, очень многие отмечали это с тех давних пор, как он появился на
экранах. А по радио их просто путали. В этом нет ничего предосудительного и
удивительного. Каждый, кому приходилось в жизни встречаться с харизматичными людьми, знает, как легко окружающие невольно
заражаются их манерами. Помню, как в совсем давние времена в НИИ, где я
работал, была группа теоретиков, годами сидевшая в одной комнате. Так они
говорили все в одной манере, юмор у них был одинаковый, всё как у их шефа и
лидера. Харизматического лидера отличает абсолютная уверенность в собственной
правоте. Синдром отличника, который действительно всегда оказывался прав среди
одноклассников и однокурсников. Став лидером партии, такой политик инстинктивно
избавляется в своем окружении от тех, кто не попал под его влияние. Не
изгоняет, нет, просто человек сам понимает неуместность самостоятельной
позиции. Если лидер всё-таки не слишком отклоняется от канонической идеологии
партии, как ты ее понимаешь, то можно остаться в ней на вторых ролях, а если
его совсем уж занесло – нужно уходить, потому что внутри партии бороться
бесполезно.
Уход Явлинского с высшего официального поста партии вселяет
надежду на объединение демократов. Назовем их так условно, поскольку этих людей
можно назвать и иначе. Например, европейцами. Или интеллигенцией. Или, может
быть наиболее правильно, интернационалистами, хотя само это слово звучит в
русском языке XXI века не слишком привлекательно. Но
то, что они не националисты, в отличие от других партий, это точно.
А дальше начинаются различия. Потому что правильное
название «Яблока» - социал-демократы, правильное название СПС – либерал-демократы. Правда, Явлинский в свое время говаривал:
«Мы еще посмотрим, кто из нас больший либерал». Но в те дни, когда в стране
происходит самая настоящая либеральная революция, смена социально-экономической
формации, когда экономика освобождается от государственного ошейника, когда всё
висит на волоске, когда президент-реформатор не имеет простого большинства в
парламенте, - хватать его за руки,
пытаться вместе с коммунистами объявить ему импичмент – какой же это
либерализм?
Никакого горячего желания объединиться с Явлинским либералы
никогда не имели, но нужда заставляла, судьба России требовала. И они шли на
переговоры, шли на уступки. Во время выборов в Московскую
гордуму даже от названия своего отказались. Но Явлинскому всё было мало. Как он
всем своим видом показывал, что именно он главный, что СПС ему, наконец,
покорился. И уж конечно не забывал напомнить про 1993 год, когда Ельцин «попрал
конституцию и расстрелял Белый дом».
«Главная задача Бориса Ельцина на сегодняшнюю ночь –
применить все силы правопорядка для подавления фашиствующих, экстремистских,
бандитских формирований, собранных под эгидой Белого дома. Если этих сил будет
недостаточно, необходимо рассмотреть вопрос об использовании регулярных
вооруженных сил» - вот что говорил Явлинский, выступая по российскому
телевидению 4 октября 1993 года. «Так ты, дедушка, всё-таки за кого был в той
войне – за Ельцина или за Хасбулатова?» - всё равно когда-нибудь спросят внуки.
«Я был за конституцию». «За которую конституцию – за
советскую, которая уже сгнила, или за российскую, которой еще не было?».
Антиельцинская и античубайсовская риторика долгое
время воспринималась демократической общественностью как досадные внутрицеховые
разборки, поэтому и требовала эта общественность помириться. Но выяснилось, что
ничего другого у Явлинского просто нет, куда-то потерялось.
Подошли времена, когда с подачи власти о ничтожности и вредносности 90-х годов заговорили уже абсолютно все, кому не лень. И тут наиболее прозорливые «яблочники», находящиеся в некотором отдалении от своего харизматического лидера, поняли, что рискуют оказаться в конформистском болоте, где процветает «пещерная ненависть к «этим демократам» со стороны бывшей номенклатуры», где происходит «уже не первая «ползучая реабилитация» коммунизма и сталинизма, совмещенная с подлостями в отношении тех, кто пытался в 90-е годы сделать Россию современной цивилизованной страной».
Так произошел
этот бунт. Чем он кончится – пока неясно. Но пути назад уже нет.
«Петербургский час
пик» 2 июля 2008