«Петербургский час пик» 30 апреля 2008
Это был геноцид.
Абхазия – моя незаживающая рана. В последний раз я был там в сентябре 1992 года. Не буду объяснять причины, побудившие нас на такое безумное предприятие, кончившееся, впрочем для нас благополучно. В Абхазии шла война. Мы жили в Гагре у старых друзей, там были грузинские отряды, а линия фронта проходила за Пицундой, мы слышали орудийный гул.
Вернувшись в Петербург, я записал свои впечатления, среди которых есть и важные подробности, много объясняющие в произошедшем.
Летом 1991 года состоялись выборы в Верховный Совет автономной Республики Абхазии. Перед этим на переговорах, посвященных новому закону о выборах, абхазская делегация потребовала отказаться от мажоритарного принципа представительства. Они приводят следующие доводы: абхазы на территории Абхазии составляют всего 18% населения (грузины - около 50%, остальные - русские, армяне, греки и другие). Если применить привычный мажоритарный принцип (голосование по территориальным округам) и считать, что абхазы равномерно распределены по территории, то может случиться, что в парламент не будет избран ни один представитель титульной национальности. Грузинская сторона согласилась с идеей национальных округов, но довести эту идею до справедливого конкретного воплощения, применив, скажем сахаровский принцип «плавающих округов», не хватило терпения. В результате президент Гамсахурдиа подписал закон о выборах, по которому были образованы искусственные, сугубо неравномерные национальные округа.
Это было грубейшей ошибкой, повлекшей за собой цепь дальнейших драматических событий. В парламенте Абхазии оказалось 28 абхазов и 26 грузин. Практически это означало, что национальное меньшинство имеет большинство в парламенте. С этого момента все действия абхазских властей стали носить откровенно националистический характер.
Практически все административные должности были заняты абхазами. Так в Гагре, при 10% абхазского населения, глава администрации и руководители торговли - только абхазы. Соответственно, вся торговля и сфера обслуживания, а это основа экономики республики, сосредоточились в руках абхазов. Приватизация, в отличие от остальной Грузии, не проводилась: ведь гораздо выгоднее иметь в своих руках не частную, а государственную лавочку.
Кадровая политика Ардзинбы и ее последствия постепенно начали осознаваться населением, усилилась национальная напряженность. Руководством парламента были созданы незаконные вооруженные формирования, противопоставившие себя органам внутренних дел. Грабежи на транспорте, прямые диверсии на путях - со всем этим абхазские власти не могли или не хотели справиться, в результате на территории Абхазии прекратила действие железнодорожная магистраль - аорта экономики Закавказья. И вот в августе 1992 года Госсовет Грузии (по согласованию с Ардзинбой) ввел в автономную республику Абхазию контингент войск для охраны и введения в эксплуатацию железнодорожной магистрали.
Именно эта акция ставится в вину Грузии. Обвинителям я бы задал следующий вопрос. Представьте себе, что на территории Бурятской автономной республики на четыре месяца прервана работа Трансссибирской магистрали, при этом власти республики не только не принимают мер к исправлению положения, но в одностороннем порядке провозглашают независимость и обзаводятся собственной армией. Разве не ввела бы Россия федеральные войска на абсолютно законных основаниях? Тут ответ абсолютно очевиден. Так почему же Грузия должна была смиренно ожидать голода в своей стране и в соседней Армении? С правовой точки зрения здесь аналогия полная.
А дальше была война, в которой, как нередко бывает, победителями оказались не те, на чьей стороне была правда. Дети наших друзей Этери и Руслан, которым было, соответственно, 20 и 18 лет, и у которых было по четвертушке грузинской крови, полгода жили у нас в Петербурге. Они рассказывали, как на Гагру ссыпались с гор чеченцы и устроили резню.
Это был ГЕНОЦИД. Самый настоящий, классический. До войны грузины составляли половину населения Абхазии, сейчас их там нет. Это достаточное доказательство.
Долгое время у нас просто не было официальной политики относительно Абхазии. Но генералы и крупные чиновники время не теряли. Они давно знали, что море в Гагре – это море, а море в Сочи – это лужа. Приобрели себе особняки и поселили там своих охранников. И приглашают туда своих молодых друзей, порою очень высокопоставленных. Так циничная политика подтягивается к бездушной экономике.
Но геноцид не имеет срока давности.