Память искореженная и
память правды
Хорошо, что теперь мы отмечаем не только 9 мая, но и
22 июня - как траурный день, как день памяти…
Все дело именно в памяти. Без ясной памяти человек –
не человек, общество - не общество.
Память нужна, чтобы избежать в будущем ошибок, заблуждений, избежать того, за
что стыдно. Но историческая память, память народная формируется не как у
человека, а гораздо сложнее, и чаще всего бывает засорена мифами, легендами, а
то и прямой ложью.
Мы слишком долго жили во лжи, мы так в ней погрязли,
что нам сейчас не хватает мужества трезво взглянуть на историю. Но надо. Хотя
бы в дни памяти.
Война – не стихийное бедствие, не разбушевавшаяся
природа. В том, что война произошла, виноваты конкретные люди, конкретные
политические силы. “В чем вопрос? – скажут мне, – Известно, что войну развязала
фашистская Германия, Гитлер. Избежать войны было нельзя, они просто напали на
нас и заставили обороняться”.
Вот давайте и обсудим этот вопрос: можно
ли было избежать войны.
Для начала напомним себе, что Великая Отечественная
война – составная часть второй мировой войны. (Между прочим, большая часть
населения нашей страны на вопрос, когда началась вторая мировая война, отвечает
– 22 июня 1941 года).
…Летом 1939 года в Москве безвылазно сидели английская
и германская делегации, не встречавшиеся, понятно, между собой. Молотов
всячески затягивал переговоры с Англией, каждый раз начиная все с начала. В
этот момент у Сталина еще была возможность войти в блок с демократическими
странами – Англией, Францией. Это был шанс сдержать заведомого агрессора. Об
этом прямо писал в своем письме Сталину Федор Раскольников, за что был выброшен
из окна.
Но был сделан иной выбор. 23 августа был подписан пакт
о ненападении между СССР и Германией. Договор вызвал шок в демократических
странах, но этот шок был бы еще сильнее, если бы стало известно о секретной
части договора. А в ней-то и была вся суть, и она обнажилась достаточно быстро.
Через неделю, 1 сентября 1939 года вторжением Гитлера
в Польшу началась вторая мировая война.
Участвовал ли СССР во второй мировой войне с самого
начала, с сентября 1939 года?
Казалось бы, – нет. Это Гитлер участвовал, захватив половину Польши, затем
Данию и Норвегию, и уже потом начавший широкое наступление через Бельгию и
Нидерланды на Францию.
Но ведь одновременно и Сталин точно так же и в то же
самое время захватывал военной силой территории соседних государств.
Польшу Гитлер и Сталин разделили поровну
по заранее установленной границе.
Война с Финляндией была даже объявлена и закончилась
захватом Карельского перешейка и Печенги.
Абсолютно ясно было уже тогда, что Прибалтика не могла
быть захвачена без согласия Гитлера, учитывая традиционное немецкое влияние и
значительное количество немецкого населения, в особенности в Латвии и Эстонии.
О захвате Бесарабии у нас вообще говорится между
делом, но ясно, что оно также было обусловлено тем самым договором,
определившим раздел Европы между Сталиным и Гитлером.
Вся западная граница СССР за год была передвинута в
сторону Европы. Это была военная
экспансия. Как должен был воспринимать все это, скажем, английский
налогоплательщик и избиратель?
В этот период еще не было настоящего сопротивления агрессорам,
не было линий фронтов, артиллерийской канонады, разрушения городов, того
кровопролития, которое осуществится позже. Европейские страны, неспособные
оказать сопротивление, захватывались Гитлером и Сталиным стремительно. Поэтому
и кажется нам, что мы тогда еще не участвовали в войне.
Но война отсчитывается именно с 1 сентября 1939 года,
и наши войска вступили на чужую территорию сразу же после этого.
И надо ли объяснять, кто был нашим союзником в
этот период войны… С кем мы договорились о разделе Европы, кому поставляли
нефть для танков, несущихся по полям Франции и хлеб аж до 22 июня 1941 года.
Союзниками были диктаторы.
Это нам уже после войны внушили, что мы всегда видели
в Гитлере врага. А между тем, Сталин
с Рибентропом очень дружески целовался перед кинокамерой. И в наших газетах
этого времени немцы представали лучшими друзьями. Проверьте, если не верите.
Даже немецкие имена у нас в то время были в моде.
Гитлер блефовал по-крупному, и Сталин ему поверил как
другу. Поэтому-то его воля оказалась парализованной в первые дни после 22 июня.
А вот Черчилль сразу же прислал телеграмму: “С этого дня мы союзники”.
Чудовищная вина Сталина состоит и в том, что СССР
оказался совершенно не готовым к войне.
Была обезглавлена армия. Массовые репрессии в армии –
от маршалов до командиров батальонов – привели к тому, что в начале войны порою
полками командовали лейтенанты.
Были демонтированы прежние пограничные укрепления, а
новые не были построены.
Были уничтожены или посажены в лагеря лучшие
конструкторы военной техники, их достижения не были своевременно взяты на
вооружение.
В воинской учебе господствовала ложная стратегия.
Репрессии на новых территориях порождали враждебные
настроения населения.
Все это было слишком заманчиво для Гитлера,
предвкушавшего легкую добычу.
Все это предопределило развитие событий в первые
месяцы войны, потерю территорий,
ресурсов, людских потерь.
Поэтому Великая Отечественная длилась четыре года,
поэтому мы отдали двадцать семь миллионов
жизней.
Почти кощунство – заниматься арифметикой, но немцев
погибло семь с половиной миллионов, такая вот победа.
В истории, как известно, нет сослагательного
наклонения “если бы”. Но это не значит, что решения политических деятелей не
подлежат оценке и суду истории. Войны могло не быть, или война бы
не имела такой катастрофичный характер, если бы СССР еще в 1939 году сделал
выбор в пользу демократических государств Европы.
Против войны есть только одно радикальное средство –
демократия. Не-демократия, т.е. диктатура, всегда чревата войной.
Об этом мы должны думать, а не подпевать легкомысленно
9 мая ветеранам: “Когда нас в бой пошлет товарищ Сталин”. Не нужно стесняться
каждый раз напоминать о правде. Именно талдычить, как в школе, чтобы правда
стала достоянием всех, а не только пресловутой интеллигентской прослойки.
Чтобы хотя бы младшее поколение правильно отвечало на вопрос: “Когда началась
вторая мировая война?”
Особенно уместно напомнить обо всем этом накануне
60-летия начала второй мировой войны.
Георгий Трубников
«Звезда» № 9 , 1999