КЛИО СТУЧИТСЯ В ДВЕРИ
2. Новгородцы и московиты
От Александра Невского мысль плавно переходит к теме Новгорода.
Шестнадцать лет назад я услышал от Георгия В., очень образованного и очень уважаемого человека, фразу, брошенную в запальчивости публично: «Я – потомок новгородцев, и для меня москаль хуже, чем еврей для антисемита». Этот устный литературный шедевр прочно засел в голову, порождая всё новые вопросы. Встречал я и других петербуржцев, которые говорили о своем новгородском происхождении, вкладывая в него особый смысл. Не то что бы они через семейные предания хранили память о Новгородской республике, просто книги по истории читали иначе. В битве на реке Шелонь они мысленно были в рядах новгородцев, а не московитов. 12 тысяч убитых новгородцев, 2 тысячи пленных. Это тебе не мифическая Невская битва, это трагедия, ознаменовавшая конец независимого государства. Государства от Прибалтики до Урала, от Ледовитого океана до Волоколамска. Европейского государства, чья столица входила в семейство Ганзейских городов. Шестивековой республики, управлявшейся отнюдь не толпой, как нам внушали в школе, а развитой выборной системой. Совсем недавно я узнал, что архиепископа новгородского возводил в сан киевский митрополит. Примечательно, что в интернет-источнике, из которого я это почерпнул, сказано буквально следующее: «новгородцы отправили своего кандидата на пост архиепископа на поставление в сан не к московскому митрополиту, а к литовскому православному митрополиту, находившемуся в Киеве». Абсолютно убежден, что киевского митрополита никто никогда не называл литовским. И вообще, прилагательное «литовский» в приложении к историческим понятиям нуждается в прояснении.
Великое княжество Литовское было по существу русским государством. Т. е., в нем большинство подданных составляли русские люди. Люди, крещенные в Отца, Сына и святого Духа по византийскому обряду, говорившие на русском языке, понимаемом одинаково в Киеве, Великом Новгороде, Москве, Смоленске, Галиче и Львове и государственным языком в княжестве был русский язык. Основатель двухсотлетней династии Ягайло был по матери и бабкам практически русским. При нем и в дальнейшем в Полоцке, Витебске, Новгороде-Северском, Киеве, на Волыни и в Подолии сохранялись местные княжения, во главе которых часто стояли князья-Рюриковичи, а в городах сохранялось местное самоуправление. Последнее ведь необычайно важно, принципиально. Именно города в полном объеме характеризуют страну, именно в них зреют и развиваются духовная, социальная и экономическая сферы жизни общества. Самоуправление свободных людей, пусть не совершенное, но естественное, должно пройти свой путь от сходки до парламента. За городами тянется и вся страна. Именно так и зарождается гражданское общество.
В другой части Руси, в Московии, таких городов не было. Потомки Александра Батыевича Невского, присоединив к себе очередное княжество, первым делом сбрасывали вечевой колокол и устанавливали жесткую самодержавную вертикаль власти. Им не нужны были граждане, им были нужны холопы. Новые земли и новые холопы. И это непрерывно вплоть до двадцатого века, когда Московия раздулась до СССР. И каждая новая пядь земли – военная экспансия и кровь, кровь, и превращение местного населения в рабов. И звериная жестокость. О жестокости московитов в отношении новгородцев я и прежде слышал. Читал и о зверствах Скобелева в Туркестане. Недавно узнал о том, как суворовские чудо-богатыри поднимали на штыки варшавских младенцев. Теперь уж совсем легко представить, насколько гуманно относился к покоренным сибирякам Ермак Тимофеевич. Недаром памятник, поставленный ему в одном из сибирских городов, как мне рассказывали очевидцы, осквернялся чуть ли ни каждую ночь.
Подобную «злопамятность» нелепо порицать и игнорировать. И русскому человеку следует быть готовым услышать о себе нечто нелицеприятное. Собственно, не о себе, а о русском характере, о менталитете. Конечно, ты можешь ответить, что любое описание национального характера – это очередной миф. Твоя собственная индивидуальность протестует против причисления тебя к общности, наделенной определенными чертами характера, как, собственно, и к любому типу. Но что-то в этом есть, и национальный характер описывается не только нанятыми государством патриотами, но и свободной литературой, включая фольклор.
Каков он, москаль, кацап и как там еще нас называют? От новгородца, киевлянина и вообще европейского типа он отличается большей агрессивностью, большей иррациональностью, он меньше ценит человеческую жизнь. Здесь, собственно, можно процитировать «Манифест российской христианской демократии», изданный небольшим тиражом в 1996 году.
«Честный взгляд обязывает назвать среди характерных черт российского менталитета целый ряд мало привлекательных свойств.
- Самообольщение и неготовность к покаянию.
- Тенденция обвинять в своих бедах внешние силы.
- Преклонение перед властью и одновременная ненависть к ней.
- Иррационализм как альтернатива образованности.
- Зависть к богатству и провозглашаемое равенство в бедности».
Сюда следует добавить еще склонность к коллективной, а не индивидуальной мотивации, и портрет соотечественника будет в основном готов.
Признать правдивость портрета означает развенчать миф о святости народа. Сделать это нелегко
Вот здесь и приходит на помощь генеалогический метод самоидентификации личности. «Я не москаль, я новгородец». Или Маяковский: «Я не из кацапов-разинь,/ Я - дедом казак, другим - сечевик,/ а по рожденью грузин».
Говорить вслух о своей наследственности – занятие рискованное. Если трус и дурак бьет себя в грудь, крича о дворянском происхождении, то это вызывает омерзение. Послевоенный пацан скрывает от приятелей четвертушку немецкой крови: запросто можно было при случае схлопотать под горячую руку. А каково было тем, в ком текла хотя бы капля еврейской крови?
Но вот молодой человек говорит любимой женщине: «Ты панически боишься родить от меня таких же малорослых детей, как я, и я это могу понять. Но мой дед был под два метра, отец тоже высокий. Да, я скорее в мать, но генетика вовсе не считает маленький рост доминантным признаком. А самое главное: у меня было голодное детство, витаминов почти не было, к тому же ревматизмом болел. Вот увидишь: наши дети не будут иметь проблем с ростом». И оказывается прав.
Или вдруг обнаруживаешь, что одна из линий твоей родословной – по меньшей мере семь поколений сплошных попов. А ведь попы женились, как правило, на поповских дочерях. Наверное, накапливались в этом сословии какие-то устойчивые наследственные признаки. Например, склонность к морализаторству, к педагогике. И ты начинаешь терпимее относиться к этим качествам, которых ты до этого отчасти стыдился в себе. Не нужно изживать эти качества, эти способности. Нужно найти способ их применения.
Каждый сам определяет, что принять себе в наследство. Принять наследство – это еще и взять на себя ответственность. Когда речь идет о материальном – всё просто. Если тебе досталась от бабки развалюха в далеком поселке, где ты сроду не бывал, тебе выгоднее сразу отказаться от нее в пользу наследников второй очереди. С духовным наследством, если ты, конечно, о нем задумываешься, гораздо сложнее. Но всё равно это вопрос твоего личного свободного выбора. Это свою биографию ты сопоставляешь с судьбами предков. Свой путь с их разными путями. Кем мы хотим быть – скорее казаками или скорее поморами? Те и другие были свободными, но свою свободу волей судьбы понимали и использовали по-разному.
Русский европеец – не генеалогическое понятие, хотя чаще всего принадлежность к этому типу может быть подкреплена и генеалогически. Такая морально-психологическая поддержка, посох, который берешь в дорогу. Ты обязан быть европейцем, потому что твои предки были европейцами. Но это вовсе не традиционализм, скорее наоборот, потому что ты ощущаешь себя сторонником и участником прогресса.
3. Романовско-советская историография
4. Кто старший брат - Москва или Киев?
5. Православие или христианство?
6. История, «та самая, которая ни слова, ни полслова не соврет»