Из книги
Георгий Трубников
Духовно-нравственная культура
+
обществознание
Конспект интегрированного курса
3. Духовная сфера общественной жизни
Что такое религия
Религия как социальный феномен есть массовое, организованное и авторитетное искание и осуществление контакта со сверхчувственной, Высшей Реальностью. (Архиепископ Михаил (Мудьюгин). Введение в основное богословие. Библейско-богословский институт. Москва, 1995).
Доказано, что религия имеет всеобщий характер. Как географы, так и археологи-антропологи не обнаружили ни одного народа, ни одного племени, не имевших каких-либо религиозных представлений. Уже тогда, когда свет разума впервые вспыхнул в человеке, он ощутил реальность некой высшей силы, пронизывающей мироздание, неподвластной зависимому от нее человеку.
Религиозный опыт накапливался у человечества постепенно, хотя внутренняя религиозная потребность была у человека всегда. Исторически первыми были политеистические религии (язычество). При всем их географическом и хронологическом многообразии можно выделить отдельные классы политеистических религий.
Анимизм, т.е воображаемое одушевление природных объектов и явлений, и тотемизм как развитая степень анимизма, когда некое животное становится тотемом, покровителем целого народа ими племени.
Фетишизм, т.е. почитание отдельных природных объектов (чаще всего небольших, транспортабельных), наделение их таинственной силой.
Идолопоклонство, т.е. почитание и обожение искусственно изготовленного идола. Как правило, объектом обожествления являлся не сам идол, а воображаемое более или менее духовное существо, но народные религиозные представления, всегда стремящиеся к конкретизации, чаще всего переносили свойства и способности отвлеченного божества на его изображение, на идола. Для наиболее примитивно мыслящих богом становился сам идол, с которым можно вступить в прямой контакт через секретные магические приемы, через колдовство.
Подобный утилитарный взгляд оставался господствующим в течение тысяч лет. Язычество характерно и для ныне существующих народов, отставших в своем развитии, мало того, пережитки язычества можно наблюдать и среди монотеистов. Религиозный прогресс связан с информационным обменом между народами, с расширением знаний о природе.
Рискуя вызвать гнев отдельных читателей, добавим, что так называемый атеизм или, как сейчас модно называть его «агностицизм» также является разновидностью язычества. Заявляя о том, что он доверяет лишь самому себе, своему разуму и совести, атеист лукавит. Невозможно определить направление мысли и чувства, ориентируясь лишь на себя, нужен хотя бы один внешний ориентир. Такими ориентирами неизбежно оказываются какие-то авторитеты, которым ты просто веришь. Люди, книги, наука. Но всё это и является кумирами, идолами.
Иудаизм
Принципиальным шагом в религиозном прогрессе явилось возникновение первой монотеистической религии – иудаизма. Ручеек единобожия, пробивавшийся через преграды язычества и магии, получил в израильской религии широкое русло и привел к созданию Завета - учения о существовании единого Бога. Всё, что вне Бога, есть Его творение, подчинено Его воле, и бытие этого «всего» (мира видимого и невидимого) обусловлено волей единого Бога.
«Слушай, Израиль: Господь, Бог наш, Господь один есть» (Втор 6:4) – таково основное положение иудаизма. «Как многочисленны дела твои, Господи! Всё сделал Ты премудро» (Пс 103:24). «В начале сотворил Бог небо и землю» (Быт 1:1) – в этих основополагающих высказываниях излагается представление иудаизма об отношении всякого небожественного бытия к Богу.
Великий пророк Моисей получил от Бога учение в Декалоге, десяти заповедях, которые были начертаны на двух каменных плитах.
Я Господь, Бог твой, да не будет у тебя других богов перед лицом Моим.
Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху, и что на земле внизу, и что в воде ниже земли, не поклоняйся им и не служи.
Не произноси имени Господа, Бога твоего, напрасно.
Помни день субботний, чтобы святить его: шесть дней работай и делай всякие дела свои, а день седьмой – суббота Господу, Богу твоему.
Почитай отца твоего и мать твою, чтобы продлились дни твои на земле.
Не убивай.
Не прелюбодействуй.
Не кради.
Не произноси ложного свидетельства на ближнего твоего.
Не желай дома ближнего твоего, не желай жены ближнего твоего, ни раба его, ни рабыни его, ни вола его, ни осла его, ни всякого скота его, ничего, что у ближнего твоего.
Три первых заповеди, как мы видим, посвящены принципу единобожия. Четвертая устанавливает культовый обычай. Остальные заповеди – это нравственные нормы, следовать которым и до сих пор оказывается нелегко, не говоря о 14-м веке до н.э., когда жил Моисей. Десять заповедей стали основой Завета или Союза человека с высшим Началом, пребывающим над Вселенной.
Нравственные нормы Завета формулируются в категоричной форме запретов на те или иные деяния человека, они носят характер закона, именно поэтому они часто и называются Законом.
О Библии
Священное Писание, или Библия - собрание священных текстов христиан, состоящее из Ветхого и Нового Завета. Ветхий Завет (Танах) является также священным текстом для иудеев.
Величайшая книга всех времен записывалась в течение 1600 лет, начиная со скрижалей десяти заповедей. Ветхий Завет состоит из трех частей: Учение (Тора), Пророки и Писания.
«Учение» (Тора) — содержит Пятикнижие Моисея: Бытие, Исход, Левит, Числа, и Второзаконие.
Книга Бытия открывается картиной сотворения мира. Если принять во внимание, что писались эти строки всё-таки просто людьми, имевшими лишь самые начальные представления о географии, астрономии, физике и биологии, что в их языке отсутствовали термины, описывающие ныне известные нам явления, если сообразить, что один день Бога может составлять и миллионы человеческих лет, и если просто не придираться, не цепляться за детали, то поражаешься, насколько близка описанная последовательность современным представлениям.
День первый – это Большой врыв, разделение энергии, материи и пространства, расширение вселенной.
День второй – действие гравитации, концентрация и «слипание» галактик, солнечных систем и планет, остывание планет.
День третий – образование воды на поверхности Земли, зарождение жизни, создание многообразных видов растений.
День четвертый – внесение специальной регулярности в строение солнечной системы (круговые орбиты планет, размер и орбита Луны). Человеческая логика подсказывает нам, что день третий и день четвертый следовало бы поменять местами, ибо жизнь возможна только на планете со строго круговой орбитой, но подождем исправлять Священное писание, пока мы не дали научного описания механизма образования круговых планет.
День пятый – появление животных, включая пресмыкающихся и птиц.
День шестой – появление млекопитающих. И в этот же день – сотворение человека.
Что означает «по своему образу и подобию»? Наивное мышление подсказывает нам, что у Бога тоже есть голова, руки, и т.д. Но это абсурд. Бога никогда никто не видел и не может увидеть. Человек подобен Богу тем, чем он отличается от животных. У животных есть свои языки общения, есть мышление, но у них нет одного: дара творчества, умения вообразить, замыслить и затем сотворить нечто ранее не виденное.
Из миража, из ничего,
Из сумасбродства моего -
Вдруг возникает чей то лик
И обретает цвет и звук,
И плоть, и страсть!
И всё же сказано «подобен», но не «равен». Горе тому, кто вообразит, что он равен Богу. Этой вероучительной истине посвящена третья глава книги Бытия – истории грехопадения человека, которую стоит перечитывать, постигая и уточняя ее смысл.
Грех Адама состоял именно в непослушании, в противопоставлении себя Богу, в желании стать равным Богу. Соблазн человека, начиная с Адама, состоит в отождествлении ощущаемой абсолютной свободы со свободой от Бога. Ему кажется, что способность к творчеству, которой он наделен, предполагает прежде всего именно свободу. И это так. Ты свободен мыслить и совершать поступки, освобождаться от предрассудков и стереотипов. Тебе дано распоряжаться на Земле. Но не забывай, что и Земля и ты сам сотворены Богом, Чей замысел ты еще не постиг, всегда соотноси свои деяния, свое творчество по крайней мере с запретами, которые установил Отец.
Адаму был дан один-единственный запрет, один Закон – не есть плоды с одного из многих деревьев. Запрет простейший, сугубо педагогический, суровый, под страхом смерти, хотя на самом деле плоды не привели к непосредственной смерти. Адам повел себя как ребенок, да еще стал сваливать свою вину на Еву. Младенческий возраст человечества. Да, это сказка, но самая мудрая из сказок. Не ложь, а упрощенная история. А может быть, именно так Адам рассказал детям о своем пребывании в раю, о своей непростительной ошибке.
К Библии нужно относиться по крайней мере с почтением. Нужно сознавать, что именно эту книгу читали наши предки, наши предшественники, великие люди, двигавшие человечество от дикости к цивилизации. Никчемное занятие – выискивать в Библии логические противоречия, фактические ошибки, чем с упоением занимались большевистские агитаторы. К Библии нужно обращаться в первую очередь как к первоисточнику (верующему – как к Первоисточнику), поскольку вся наша культура пронизана библейскими понятиями. Не иметь в доме Библию – просто неприлично для культурной семьи.
Надо сказать, что осилить, прочесть самому подряд весь Ветхий Завет современному светскому человеку очень нелегко, и, наверное, далеко не каждому это необходимо. Лучше для начала время от времени обращаться к его отдельным главам, когда в иных книгах встречаются ссылки на библейские тексты. В своей значительной части Ветхий Завет – это история еврейского народа, описание трудного и сурового пути, которым он шел, неся с собой единобожие. Отдельные главы, такие как, например, Псалтирь (песни царя Давида), Книга Екклесиаста, или Проповедника и Песнь песней Соломона, имеют собственную высочайшую и непреходящую ценность.
Многие, включая священников, рекомендуют знакомство с Библией начать с Нового Завета.
Христианство
Вторая часть христианской Библии — Новый Завет, собрание из 27 христианских книг (включающее 4 Евангелия, деяния Апостолов, послания Апостолов и книгу Откровение Иоанна Богослова (Апокалипсис)). Все они написаны в I в. н. э. и дошли до нас на древнегреческом языке. Эта часть Библии наиболее важна для христианства, в то время как иудаизм боговдохновенной её не считает.
Новый Завет состоит из книг, принадлежащих восьми боговдохновенным писателям: Матфею, Марку, Луке, Иоанну, Петру, Павлу, Иакову и Иуде (не Искариоту).
Первые четверо написали (надиктовали) четыре Евангелия. Буквально это слово означает Благая весть, но одновременно это четыре описания жизни и смерти Иисуса Христа, рожденного земной женщиной, но называвшего Бога Отцом, творившего чудеса, проповедовавшего новые и непонятные большинству идеи, казненного и воскресшего так, как было предсказано в ветхозаветных писаниях.
Остальные книги рассказывают о том, как ученики Иисуса всю свою оставшуюся жизнь проповедовали Его учение, формируя христианство как религию.
Они говорили о воскресшем Христе как о Сыне Божьем, как о Богочеловеке, они говорили о Боговоплощении. Для ортодоксальных иудеев это было ересью, покушением на главный принцип иудаизма – на единобожие. Как объяснить людям, что христианство не порывает с монотеизмом, что вера христианина побуждает к постижению великой тайны Богочеловечества, что Бог явился среди людей для их спасения – эта задача стояла и стоит перед христианами уже две тысячи лет.
В течение нескольких веков преемниками апостолов-первохристиан на основе Библии вырабатывался Символ веры – краткое изложение христианского вероучения.
Верую в единого Бога Отца, Вседержителя, Творца неба и земли, всего видимого и невидимого.
И в единого Господа Иисуса Христа, Сына Божия, Единородного, рожденного от Отца прежде всех веков:
Света от Света, Бога истинного от Бога истинного, рожденного, несотворенного, единосущного с Отцом, Им же все сотворено.
Ради нас, людей и ради нашего спасения сошедшего с небес и воплотившегося от Святого Духа и Марии Девы, и ставшего человеком.
Распятого за нас при Понтийском Пилате, и страдавшего, и погребенного.
И воскресшего в третий день, согласно писаниям.
И восшедшего на небеса, и сидящего справа от Отца. И снова грядущего со славою, чтобы судить живых и мертвых, Его же Царству не будет конца.
И в Духа Святого, Господа, животворящего, от Отца исходящего, наравне с Отцом и Сыном преклоняемого и прославляемого, говорившего через пророков.
В единую, святую, соборную и апостольскую Церковь.
Исповедую единое крещение как прощение грехов.
Ожидаю воскресения мертвых
и жизни будущего века. Аминь.
Понятия Троицы Единосущной, раскрытого в Символе веры, нет ни в одной другой религии. Это восхитительная, воистину неземная идея. Являясь камнем преткновения для любого страждущего истины человека, она в то же время неизменно ведет мысль вперед.
Бог один, но Он имеет три ипостаси. Бог-Отец – создатель всего видимого и невидимого, сущность и масштабы Коего непостижимы для человека. Бог-Сын, живший среди людей 2000 лет назад, своим подвигом указавший путь человечеству. Бог - Святой Дух, присутствие Которого мы ощущаем в самые важные моменты своей жизни.
Символ веры является догматом. Догмат - это положение веры, принятое за откровенную истину. Подобно аксиоме в математике и постулату в физике, он не может быть доказан и принимается как основа в вероучении конкретной религии. Сознательный отход от догмата (полное неприятие или иная трактовка) называется ересью и часто приводит к религиозным конфликтам. Именно по тому, признаёт ли человек Символ веры, можно судить, является ли он христианином.
Что показалось недостаточным первым христианам в иудаизме? Иудаизм основан на Законе, на страхе перед карающим Богом. Но вдруг находится смельчак, рискнувший нарушить закон, совершить преступление так, что никто об этом не узнает, никто не сможет уличить. И камнями тебя никто не побивает, ты остаешься в живых, кара небесная на земле тебя не преследует. Да если тебя и уличат в поступке – ты всегда сможешь доказать, что не нарушал закон. Как подробно бы не перечислял закон всё, что запрещено делать, в нем всегда можно найти прореху. И решать твою судьбу будут конкретные люди, а так ли они все богобоязненны? Одним словом – законы написаны для других, но не для меня. Так в человеческой душе совершается грехопадение. Греховность заразна, она распространяется подобно эпидемии. О падении нравов в народе говорили пророки Израиля, они предсказывали приход Мессии (Царя, Спасителя, Христа). Можно сказать, что рождение новой религиозной идеи внутри иудаизма было исторически предопределено.
Любовь – источник христианской нравственности
Главное, что дало миру христианство – это невиданную до того времени нравственность. Вот лишь одно место из Нагорной проповеди Иисуса Христа.
«Вы слышали, что сказано: “Люби ближнего твоего и ненавидь врага твоего”.
А Я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь на обижающих вас и гонящих вас». (Мф 5:43-44)
Любовь – это состояние души. Христос призывает человека настроить душу на любовь. Конечно, это не немедленное братание всех со всеми, это направление движения души, вектор ее совершенствования.
Братство
людей, сынов Божиих, и все моральные последствия, которые отсюда
проистекают, выведены Иисусом с необыкновенно тонким чутьем. Иисус был
очень мало склонен к последовательным рассуждениям, излагал учение в
выразительной форме, в кратких афоризмах, иногда загадочных и странных.
Некоторые из этих
правил взяты из книг Ветхого Завета. Иисус принял почти целиком это учение, но
вдохнул в него высшую идею. Обыкновенно он заходил еще дальше в
обязанностях, намеченных Законом и древними; Он стремился к совершенству.
В этом первоначальном учении его были зародыши всех добродетелей:
смирения, всепрощения, милосердия, самоотречения, строгости по отношению к
самому себе, - добродетелей, которые были с полным правом названы
христианскими, а ныне именуются высшими общечеловеческими ценностями.
В отношении
справедливости Он ограничивался повторением
общераспространенного изречения: «Итак, во всем, как хотите, чтобы с вами
поступали люди, так поступайте и вы с ними». Но эта старая, все еще довольно
эгоистичная истина, его не удовлетворяла. Он доходил до крайностей:
«Но кто
ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую; и кто
захочет судиться с тобой и взять у тебя рубашку, отдай ему и верхнюю
одежду». (Мф 5:39)
«Если же
правый глаз твой соблазняет тебя, вырви его и брось от
себя». (Мф 5:29)
«Не судите, и не будете судимы; не осуждайте, и не будете осуждены; прощайте, и прощены будете» (Лк 6:37)
«Кто
возвышает себя, тот унижен будет, а кто унижает себя, тот
возвысится». (Мф 23:12)
Это Иисус говорит по поводу милостыни, благочестия, добрых дел, кротости, миролюбия, полного сердечного бескорыстия. Он умеет давать своей проповеди такой яркий характер, что давно известные истины кажутся Его современникам чем-то новым.
Мораль
слагается не из принципов, более или менее удачно выраженных. Поэзия
поучения, внушающая к нему любовь, имеет гораздо больше значения, чем самое
поучение, взятое как отвлеченная истина. Принципы, заимствованные Иисусом
у Его предтечей, производят в Евангелии совсем другое впечатление, нежели в
древнем Законе или в Талмуде. Евангельская мораль, как ни мало было в ней
оригинального, в том смысле, что ее можно было бы всю целиком составить из
более древних нравственных начал, тем не менее остается высшим продуктом
творчества человеческого духа, лучшим из кодексов совершенной жизни, какие
когда-либо были составлены моралистами.
Иисус никогда не проповедовал против Моисеева закона, но понимал его недостаточность и давал это понять. Он постоянно повторял, что нужно делать больше того, чему учили древние ученые. Он запрещал всякое жесткое слово, запрещал развод и всякие клятвы, порицал месть, осуждал ростовщичество, вожделение считал столь же преступным, как и прелюбодеяние. Он требовал прощения обид. И мотивы, на которых он основывал эти правила, были всегда одни и те же: «...да будете сынами Отца вашего Небесного, ибо Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми... Ибо если вы будете любить любящих вас, какая вам награда? Не то же ли делают и мытари? И если вы приветствуете только братьев ваших, что особенного делаете? Не так же ли поступают и язычники? Итак, будьте совершенны, как совершенен Отец ваш Небесный» (Мф 5:45-48).
Результатом
этих принципов явился чистый культ, религия без жрецов и
внешних обрядностей, основанная исключительно на сердечном чувстве, на
подражании Богу, на непосредственном единении совести с Отцом Небесным.
Зачем нужны посредники между человеком и его Отцом? Бог смотрит только в
сердце человека, для чего же все эти очищения, обряды, касающиеся
исключительно тела? Лицемерие фарисеев, которые на молитве оборачивались,
чтобы убедиться, смотрят ли на них, оказывавших милостыню с шумом и
отмечавших свои одежды особыми значками, по которым в них узнавали бы
благочестивых людей, все эти кривлянья фальшивой набожности возмущали его. «Итак,
когда творишь милостыню, не труби перед собою, как делают лицемеры в синагогах и
на улицах, чтобы прославляли их люди. Истинно говорю вам: Они уже получают
награду свою. У тебя же, когда творишь милостыню, пусть левая рука твоя не
знает, что творит правая, чтобы милостыня твоя была втайне, и Отец твой,
видящий тайное, воздаст тебе явно. И когда молишься, не будь, как лицемеры,
которые любят в синагогах и на углах улиц, останавливаясь, молиться, чтобы
показаться перед людьми. Истинно говорю вам, что они уже получают награду свою.
Ты же, когда молишься, войди в комнату твою, и, затворив дверь твою, помолись
Отцу твоему, который втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно.
А молясь, не говорите лишнего, как язычники; ибо они думают, что в многословии
своем будут услышаны. Не уподобляйтесь им; ибо знает Отец ваш, в чем вы
имеете нужду, прежде вашего прошения у Него». (Мф 6: 2-8)
Он не
признавал никаких внешних признаков аскетизма и довольствовался
молитвой или, скорее, созерцанием на горах и в уединенных местах, где
человек всегда искал Бога. Это высшее познание отношений человека к Богу,
которое и после Иисуса было доступно лишь немногим душам, заключалось в
молитве, которой Он научил своих учеников:
«Отче
наш, сущий на небесах! да святится имя Твое; да приидет Царствие
Твое; да будет воля Твоя и на земле, как на небе; хлеб наш насущный дай нам
на сей день; и прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим; и не
введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого. Ибо Твое есть Царство и
сила и слава во веки. Аминь». (Мф 6:13) Он особенно настаивал на том, что
Отец Небесный знает лучше нас, что нам нужно, и что мы чуть ли ни
оскорбляем Его, когда просим у Него чего-либо определенного в виде
явленного чуда.
В области
нравственности, как и в искусстве, то, что говорится, не имеет
особого значения; важно только то, как это делается; в этом всё. Идея, скрытая
в картинах Рафаэля, стоит не много, все дело в самой картине. Так же и в
морали, истина получает некоторую ценность только тогда, когда она
произрастает в области чувства, а всю свою цену она приобретает только когда
осуществляется в мире. Иисус не только прочувствовал добро, но своей кровью дал
ему восторжествовать. С этой точки зрения Иисусу нет равного; слава Его вполне
Ему принадлежит и будет вечно обновляться.
Грехи наши тяжкие
Итак, в основе христианской нравственности лежит любовь как путь к совершенству человеческой души. На этом пути преградой являются человеческие недостатки, пороки, грехи.
Церковь называет семь смертных грехов, т.е. пороков, препятствующих бессмертию души.
Гордыня (высокомерие, гордость)
Зависть
Чревоугодие (обжорство)
Блуд (похоть)
Гнев (злоба)
Алчность (жадность, сребролюбие)
Уныние (отчаяние)
Заметим себе, что все эти грехи тесно связаны с инстинктами. Не только с самыми основными – пищевым, половым, самосохранения, но и более сложными – сохранения рода, доминирования. Это означает, с одной стороны, что греховность заложена в каждом человеке от рождения, вместе с инстинктами, в области чувств, а не абстрактного мышления, поэтому борьба с грехом всегда непроста. С другой стороны, эта борьба и не безнадежна. Людской опыт показывает, что человек меняется в течение жизни. Если ему встречаются в жизни добрые люди, если он будет с них брать пример, учиться у них, то это поможет ему выявить в себе пороки, назвать их и начать успешно преодолевать. Ведь речь идет не о том, чтобы истязать себя голодом или обречь себя на безбрачие, а лишь об излишней нацеленности на удовлетворении инстинктов. Важно еще, чтобы понимание человеческой греховности было обращено прежде всего в себя, в потемки своей души, а не на других людей. «Лицемер! вынь прежде бревно из твоего глаза, и тогда увидишь, как вынуть сучок из глаза брата твоего» (Лк. 6, 42).
В основе каждого греха лежит нелюбовь, ненависть. Борьба с грехом – это уменьшение в душе ненависти и увеличение доли любви в ней. «Настроить сердце на любовь» – лучше так сказать и почувствовать, чем «бороться с ненавистью».
Возьмем к примеру такой грех как зависть. Твоему знакомому повезло. Что-то он такое сделал, за что пришли к нему известность и богатство. Если ты этого человека любил и раньше, то ты только порадуешься его успеху, постараешься жить так, чтобы и тебе повезло. Ты даже скажешь ему: «Завидую тебе белой завистью». Однако, если ты почувствуешь, что каждый успех соседа вызывает у тебя досаду, если его богатство и слава кажутся тебе незаслуженными, то задумайся: это тревожный симптом. Это в тебе зреет зависть. Это страсть, которую надо остановить, иначе она тебя погубит. Пушкин показал нам, как это бывает, в гениальной маленькой трагедии «Моцарт и Сальери». Служитель муз, талантливый музыкант дошел до убийства, не справившись с завистью. Перечитывая этот литературный шедевр, вдруг обращаешь внимание на то, что главный диагноз, главную беду героя автор обозначает в первых же строках.
Все говорят: нет правды на земле.
Но правды нет — и выше.
Для меня так это ясно, как простая гамма.
Ведь это в сущности богоборчество. Сальери утратил веру в Бога. Или и не имел её. Вот смысл его грехопадения.
С грехами, шевелящими душу, человек может справиться только сам. Однако помощники не помешают. Прежде всего, о грехах всё-таки стоит сказать вслух. Так уж устроен человек: сказать вслух – это уже первая победа над собой. Но только доверенному лицу, публичного покаяния от тебя никто не может требовать, ведь ты еще не совершал преступления. В христианской церкви для этого существует таинство покаяния, причем тайна исповеди гарантируется, нарушение тайны является тягчайшим преступлением. Священник, принимающий исповедь, является лишь свидетелем покаяния, обращенного к Богу. Однако большинство священников являются и хорошими психологами, и разговор с ним бывает очень полезен. В новые времена появились и профессиональные светские психологи, обращение к ним при душевном расстройстве также бывает эффективно, в особенности если психолог к тому же и верит в Бога.
Заканчивая разговор о грехах, скажем еще о двух нравственных проблемах, которые Иисус впрямую не назвал, но отношение Его к которым абсолютно ясно вытекает из учения. Обе проблемы связаны с человеческой греховностью, обе часто являются причиной вражды в широких масштабах. Это проблемы мести и ксенофобии.
Месть – это вредящие действия, произведённые из побуждения наказать за реальную или мнимую несправедливость, причинённую ранее. Отомстить – это не самозащита, ибо непосредственной опасности уже нет. Отомстить - значит затаить и подогревать в себе злобу, держать наготове вспышку гнева.
Готовность к мести греховна по своей сути. Христос в Нагорной проповеди осудил месть, дав понять, что норма «око за око, зуб за зуб» не действительна для обновленного Евангелием мира. Он не приемлет месть потому, что она основана не на справедливости, а на чувстве гнева и таит в себе дух ненависти, агрессии, непримиримости и злобы. К тому же месть по существу есть самосуд, который также категорически отрицается христианством.
В некоторых архаических культурах месть является нормой и благородным делом (кровная месть). В нашем веке это стало глобальной проблемой в виде терроризма. Ведь каждому террористу кто-то внушил, что он должен отомстить – либо за своих родственников, либо за весь свой народ. Всё чаще террорист одновременно уничтожает и себя, что говорит о необычайно сильном психологическом воздействии, которое он получил. Напрашивается вывод о религиозном факторе, который здесь, скорее всего, присутствует.
Вопрос о мести встает еще в одной важной проблеме. Развитые страны всё настойчивей ставят вопрос о повсеместной отмене смертной казни, эти усилия встречают сопротивление во многих странах. Требуется еще и еще раз осмыслить сущность осуждения преступника. Государство, наказывая, не мстит. Оно, во-первых, публично подтверждает неотвратимость наказания за нарушение закона в качестве предупреждения потенциальным преступникам. Во-вторых – оно во многих случаях изолирует преступника от общества, если выявлена потенциальная опасность совершения им нового преступления. Но при этом вовсе не обязательно лишать его жизни, нужно помнить об одной из первых заповедей: «Не убивай». Теми, кто требует казнить преступника, движет то же самое стремление отомстить. Тому, кто ратует за смертную казнь, следует задать себе простой вопрос: «А я согласен стать палачом?»
Под ксенофобией мы понимаем нетерпимость к кому-либо или чему-либо чужому, незнакомому, непривычному, восприятие чужого как непонятного, непостижимого, а поэтому опасного и враждебного. Полезно вспомнить, что это слово образовано переводом с греческого двух слов – «чужой» и «страх». Страх – естественное чувство, сам по себе он грехом не является, но может породить гнев, а за ним и ненависть, а вот это уже грех. Другой путь преодоления страха – привыкание к чужому, если от него не исходит опасность. Даже животные обладают этой способностью, тем более человек. Здесь многое зависит от того, как ведут себя окружающие, старшие. При неблагоприятных обстоятельствах чувство неприязни ко всему чужому, незнакомому может стать постоянным, перерасти в черту характера человека.
Воздвигнутая в ранг мировоззрения, ксенофобия может стать причиной вражды по принципу национального, религиозного или социального деления. Об этом мы будем говорить подробно, а сейчас важно договориться, что ксенофобия как человеческое чувство греховно и христианской моралью осуждается.
\1\2\3\4\5\6\7\8\9\10\11\12\13\14\15\16\17\18\19\20\21\22\23\